Китай переходит от кредитов к прямым инвестициям в чистую энергию

Мировые инвестиции в энергетический сектор по итогам 2025 года превысили отметку в 3,3 триллиона долларов, однако распределение этих ресурсов остается крайне неравномерным. Согласно данным нового отчета Международного энергетического агентства (МЭА), на развивающиеся страны и рынки с формирующейся экономикой за пределами Китая приходится лишь 27% от общего объема профильных инвестиций и всего 18% расходов на чистую энергию. Подобный дисбаланс наблюдается на фоне того, что именно в этих регионах проживает две трети населения планеты и ожидается основной прирост спроса на энергоресурсы в ближайшем будущем.

Китай продолжает удерживать позиции ключевого игрока в глобальных потоках капитала, направляемого в энергетику. С 2015 года государственные институты КНР ежегодно выделяли в среднем более 55 миллиардов долларов на реализацию проектов в развивающихся странах. В общей сложности за десятилетний период с 2015 по 2024 год объем китайского официального финансирования зарубежной энергетики составил порядка 565 миллиардов долларов. Из них 335 миллиардов были направлены в сектор ископаемого топлива, а 230 миллиардов – в технологии чистой энергетики и соответствующую инфраструктуру.

Аналитики МЭА фиксируют фундаментальную трансформацию китайской модели финансового присутствия за рубежом. Если ранее основными драйверами выступали государственные банки развития, такие как China Development Bank и Export–Import Bank of China, предоставлявшие крупные суверенные займы, то в последние годы их роль заметно сократилась. На смену прямому кредитованию приходят более коммерчески ориентированные подходы. Сегодня активность все чаще проявляют государственные предприятия, коммерческие банки и специализированные инвестиционные фонды, которые предпочитают входить в проекты через участие в капитале или предоставление гарантий.

Эта смена приоритетов указывает не на сворачивание международной активности Пекина, а на ее адаптацию к новым глобальным условиям. Китайская система финансирования становится более избирательной и чувствительной к рискам. Важнейшим инструментом в этой структуре стало агентство экспортного кредитного страхования Sinosure, которое помогает дерискировать проекты в странах со сложной макроэкономической ситуацией. Использование страховых механизмов и гарантий позволяет китайским компаниям и международным инвесторам запускать проекты там, где обычное кредитование считается слишком рискованным из–за волатильности валют или регуляторной неопределенности.

Особое внимание в обновленной стратегии уделяется энергетическому переходу. Китайские государственные компании трансформируются из обычных подрядчиков в долгосрочных инвесторов и операторов объектов. Примером такого подхода служит строительство солнечной электростанции мощностью 1 ГВт в Узбекистане, где финансирование было привлечено в китайских юанях, а значительную долю капитала составили прямые инвестиции девелопера. Аналогичные тенденции прослеживаются в Латинской Америке, где компания China Southern Power Grid приобрела крупнейшие распределительные активы в Перу, внедряя там современные технологии цифровизации сетей.

География и технологический охват китайских проектов расширяются: от создания первого в Саудовской Аравии завода по производству «зеленой» стали до реализации масштабных программ по переработке отходов в энергию в Индонезии. В Африке китайский капитал все чаще направляется в региональные инфраструктурные фонды, такие как African Infrastructure Investment Fund IV, что позволяет диверсифицировать вложения и поддерживать проекты в области распределенной генерации и логистики. Эксперты IEA полагают, что дальнейшее развитие этой модели создаст для развивающихся стран новые возможности по привлечению технологий и капитала, необходимых для построения надежных и экологически чистых энергосистем.